Выпускники белорусских ВУЗов обязаны отработать по распределению два года там, куда отправит государство – это известно всем. Animal.by решил узнать, каково приходится молодым ветеринарам и поговорил с недавним выпускником Витебской ветеринарной академии Геннадием.
После окончания ВУЗа Геннадий и его жена (также выпускница академии) были распределёны в одно из хозяйств Шкловского района Могилёвской области.
О жизни и работе молодого ветеринара в белорусском колхозе – максимально честно и от первого лица.
“Ничего не предвещало беды”
Сначала нашему счастью не было предела: нам дали квартиру, обещали хорошую зарплату и говорили, что всегда будут прислушиваться к мнению образованных молодых специалистов. Короче, ничего не предвещало беды. Лишь одна странность не давала мне покоя: на весь колхоз до нас был один ветеринар. Мы не обратили на это внимания и даже подумали, что это нам так повезло – сразу вдвоём будем работать, станем у истоков становления белорусского топа в сельском хозяйстве.
Квартира, которую нам выделили, оказалась и правда чудо как хороша – просторная “трёшка” в новом доме. А вот по документам – этой квартиры не существует. И дома этого не существует.
Прописали нас на другой дом, куда заодно прописали ещё пол-деревни. Это, конечно, создаёт некоторые трудности в оплате “коммуналки”. Т.е. нам приходиться платить столько, сколько скажут. Никаких жировок тут нет, и поругаться за неправильные цифры не с кем.
А вот ещё смешное (если это можно так назвать): чтобы пройти мед. комиссию для работы, нам приходилось топать в Шклов (7 км в одну строну), потому что автобусы в нашей деревне ходят только по праздникам.
Это нас поторопило с покупкой машины, так что спасибо тебе, отдаленность от цивилизации! Теперь мы катаемся на бочке, купленной на все возможные копейки, собранные за жизнь. Но колхоз не спит, колхоз говорит: “Это хорошо, что у вас машина есть. Съездите-ка в область за лекарствами! А на обратном пути заедьте на дальнюю ферму по отсутствующей дороге, посмотрите на тамошнего быка” и т.д.
Немножко оторопев от такой эксплуатации, я потребовал компенсировать расходы хотя бы на бензин. Расходы начали компенсировать, а вместе с этим – регулярно требовать подробный отчёт о каждом потраченном миллилитре горючего.
“Хочешь необыкновенных приключений – поступай на ветеринара!”
Самая потеха началась именно в рабочем процессе. Кто же мог подумать, что все вокруг будет тебя считать молодым дурачком, который ничего в этой жизни не знает, и что твой диплом – филькина грамота.
Сам я хоть и вырос в деревне, для меня всё равно стало шоком, насколько здесь не уважают приезжих молодых специалистов. Хочешь узнать о себе много нового, просто переедь в агрогородок. Хочешь необыкновенных приключений на два года – поступи на ветеринара.
В академии нас учили различным формам и способам лечения, но кто же знал, что наше сельское хозяйство осталось в послереволюционном времени и в моде до сих пор выдирать при помощи ворот теленка из коровы и лечить вздутие желудка моторной отработкой. Конечно же, это всё не от богатой жизни.
Именно в таких условиях и рождается смекалочка. Когда у тебя из лекарств в аптеке бинт и вата, ты начинаешь придумывать что-то новое. Потому, наверное, и стоит идти в эту профессию исключительно по большой любви к животным, по-другому никак.
“Прокуратура во всём разберётся”
В условиях ограниченных ресурсов жизнь открывается для тебя с новой стороны: ты начинаешь готовить растворы для капельницы в чайнике из воды, соли и соды. Анальгин покупаешь за свои деньги в “человеческой” аптеке, как, впрочем, и гипс. Руководству на всё плевать, их интересует лишь выполнение плана, а у меня только один план выполняется – план по моим нервным срывам.
Например, телилась корова. Из-за того, что ей всю жизнь не давали мел, соль и комбикорм, она слишком слабая, и разрешиться никак не может, а может только умереть. На меня наезжают, мол, почему ничего не сделал? А я сделал всё, что было в моих силах! И так раз семь за месяц. Минимум.
А в конце месяца ты получаешь вычет из зарплаты, и вот из обещанных 450 у.е. у меня на руках всего 230. На вопрос, а в чём же я провинился, мне говорят “прокуратура во всем разберётся”.
И так во всех вопросах. А ещё тут есть такое понятие, как косвенная вина. Кто-то из скотников не досмотрел животное, например, телятница запоила до смерти теленка; у скотника повесилась корова на ограде и т.д. – чтобы не случилось со скотом – виноват будешь, скорее всего, ты. Ну и начальник комплекса ещё.
Время Ленина прошло, но дело его живо, так сказать. Коллективная ответственность работает только в сторону специалиста, карательная система напоминает тридцатые годы, у директора есть сеть доносчиков, и не дай бог тебя заметят где-то сидящим в рабочее время.
Спустя год работы я начал понимать, почему вокруг все пьют. Здесь иначе плохо. Начинают уходить немногочисленные хорошие люди, на которых можно положиться. Здесь познаешь одиночество в профессиональной сфере в полной мере. Был бы я не женат, давно бы в петлю полез. Если бы, конечно, нашёл на это время, так как выходных тут нет от слова совсем. Рабочая неделя длится семь дней. В контракте, правда, указано пять, но, если кто-то умрёт в твой выходной, прокурор не даст забыть.
То, ради чего стоит работать
Случаются, конечно, и в буднях сельского ветеринара триумфы.
Родился у нас однажды теленок с патологией развития сустава. У него были, по моим предположениям (рентгена-то тут нет) неравномерно развиты боковые связки в заплюсневом суставе. Когда этот теленок пытался встать, то опирался он на кость, а все, что ниже сустава, просто висело вбок.
У нас всех сердце кровью обливалось, когда мы видели такие мучения. Я решил действовать: купил “человеческий” гипс, выровнял этот сустав, параллельно перечитав кучу статей об этой патологии, отпаивал его витаминными коктейлями…
Каждый мой день начинался с того, что я бежал проверить, как там наш малыш, жив ли он, не сбил ли гипс. Проверял работу и сгибаемость сустава, не нарушена ли иннервация, не начался ли отек и т.д.
Скажу честно, на него все уже рукой махнули. А спустя два долгих месяца, когда наступила пора снимать гипс, оказалось, что мои усилия не были напрасны – сустав был идеален, все его углы, все стороны были идентичны здоровой конечности. Радости моей не было предела. Теперь этот теленок уже и массу набрал, и жизнерадостно скачет, радуясь каждому дню. После таких случаев понимаешь, что работаешь не зря, и работать хочется, и хочется отдавать всё свое время, чтобы улучшить качество жизни животных.
“В таких условиях начинаешь рассуждать философски”
Ещё полгода назад я думал, что мы останемся тут после того, как закончится наше распределение, потому что была какая-то стабильность, нормальная зарплата, да и в самом хозяйстве было много хороших, ответственных и, что главное, опытных в своём деле людей.
Сейчас же, когда в прямом смысле начался пуск под откос хозяйства, когда люди, не сведущие в нашем деле, начинают тебя учить тому, как тебе надо работать, боюсь, что ни дня здесь не задержимся. Потому что работать хорошо там, где тебе не мешают работать, а плыть против течения здесь не сможет даже лосось. Надеюсь, у нас в стране ещё хотя бы где-то востребованы толковые специалисты.
Я ни капли не жалею, что связал свою жизнь с ветеринарией. В таких условиях начинаешь рассуждать философски. И, знаете, ветеринарию здесь я ещё больше полюбил, потому что увидел, насколько животные нуждаются в помощи и поддержке. Нужно быть бессовестным существом, чтобы пройти мимо нуждающегося животного и не помочь хоть чем-то, просто даже порой налить чистой воды или подкинуть корм, до которого оно не может дотянуться.
Надеюсь, в дальнейшем я найду себя в ветеринарии в качественных условиях труда, где у меня, кроме спирта и иголки с ниткой будут и другие, соответствующие времени способы лечения. Там, я надеюсь, я смогу сделать больше.
Текст: Анастасия Король. Фото из личного архива героя.
Напишите комментарий!