О волонтёрских и зоозащитных организациях, которые помогают обездоленным собакам и котам, знают все. А вот о том, что существуют люди, помогающие лошадям, мало кто слышал. К счастью, такие люди есть.
Aniamal.by встретился и поговорил с Екатериной Любомировой – создательницей и руководительницей первой в Беларуси команды помощи лошадям HeaRT (аббревиатура от англ. Horse Rescue Team).
“Твоя лошадь едет на мясокомбинат”
Я в зоозащите уже почти 14 лет – с 2006 года, но пришла я туда, как и все, помогать котикам и собачкам. И я им помогала – до 2013 года, пока не столкнулась с вопиющим случаем жестокости по отношению к лошади.
Ещё маленькой девочкой я стала ученицей в Ратомке, поэтому для меня не было секретом то, что происходит с лошадьми в нашей стране, что даже самые яркие и “чемпионистые” заканчивают жизнь на мясокомбинате.
Когда я пришла в конный спорт (а это было много лет назад), у нас в Беларуси не было частных конных школ, только государственные. И естественно, людей, которые помогали бы лошадям, тоже не было. И вот ты ребёнок, который занимается на одной и той же лошади несколько лет, который любит эту лошадь, который к ней привязан. В один прекрасный день к тебе подходит твой учитель и говорит: “Отведи свою лошадь в машину – она едет на мясокомбинат”. Такое невозможно стереть из памяти.
Один раз, уже в более сознательном возрасте, мне пришлось поучаствовать в полной процедуре “выбраковывания” лошади: когда я ещё занималась в конной школе, одна из лошадей сломала ногу. И нас, учениц, попросили сопроводить её на мясокомбинат.
Мы завели её в машину, ехали с ней, выгружали её на мясокомбинате. Я прошла с ней весь этот путь: взвешивание, оформление, отстойник. Я видела, что лошадь всё понимает: она ржёт, она нервничает, она чувствует запах крови.
В отстойнике животные после поступления находятся ещё сутки – пока готовятся результаты их анализов. Обстановка там, естественно, очень депрессивная: все животные нервничают, кричат, мечутся. И свои последние часы лошадь проводит, лишённая поддержки, в состоянии хтонического ужаса.
После посещения мясокомбината, повидав, так сказать, эту кухню изнутри, во мне что-то сдвинулось. Спустя какое-то время я перестала заниматься конным спортом и ушла в декретный отпуск. И, находясь в отпуске, наткнулась на совершенно чудовищную историю.
“Лошади не могут кричать”
Весной 2013 года в деревне под Молодечно местный житель, видимо, решил, что погода уже позволяет лошади пастись, и выпустил её из стойла (хотя это был конец апреля, но снег ещё до конца не сошёл). Лошадь, не будь дура, в снег не полезла, а ходила по дороге, объедая травку с обочины. И, видимо, в темноте, едущий по дороге водитель лошадь не заметіо и въехал в неё на нормальной скорости. Удар пришёлся на задние ноги животного.
Случай неприятный, конечно, но в жизни всякое бывает – нам нередко доводится узнавать, что там-то и там-то сбили лося, косулю, корову… В этой истории меня поразило отношение хозяина к своему животному. Он трое суток бездействовал, пока его лошадь лежала с двумя открытыми переломами на грязном снегу, стонала от боли, ничего не ела и не пила.
У нас в стране нет закона о жестоком обращении с животными, но есть административная статья, в которой говорится, что любой “владелец сельскохозяйственного скота обязан оказать первую ветеринарную помощь пострадавшему животному, а если таковая невозможна, то принять меры по утилизации животного”.
Хозяин же этой лошади не принял никаких мер вообще: он не вызвал ветеринара и даже не попытался хоть как-то облегчить её страдания.
На эту историю, опубликованную в интернете, первым откликнулся байкерский форум. Ребята за сутки собрали 500$, чтобы выкупить эту лошадь у хозяина и прекратить её мучения. Мы все прекрасно понимали, что с такими травмами лошадь не жилец, но надеялись хотя бы облегчить её страдания перед смертью.
Но, когда мы приехали с этой суммой к хозяину, он сказал, что лошадь стоит 1000$. Такой суммы у нас не было, и мы сделали единственное, что могли – сообщили участковому. И только участковый уже вызвал ветеринара.
Поднялась буча в соцсетях, историей заинтересовалось телевидение, и под давлением обстоятельств ветеринар принял решение утилизировать лошадь. Способ, которым это было сделано, даже сейчас заставляет мою кровь стыть от ужала.
Приехал бульдозер и грузовик. Лошадь ремнями привязали к ковшу бульдозера, подняли и скинули в кузов грузовика. Всё это время лошадь находилась в сознании и страдала от боли. Лошадь – это животное, у которого не развиты голосовые связки, она не может кричать или какими-то звуками показывать свою боль. И люди воспринимают это так: раз животное молчит, значит ему не больно. Значит, можно не обезболивать.
Лошадь увезли в местный отстойник при мясокомбинате, где она по общим правилам ещё сутки мучилась от боли – ведь обезболивающее может “испортить” мясо!
“Мы не боремся с мясопроизводством”
Вот эта история и заставила меня задумалась о том, что пора расширять свою “сферу влияния” и спасать не только котиков и песиков, но и лошадей.
Я написала на всех конных порталах о том, что нужно создать команду, которая будет помогать хотя бы лошадям, задействованным в конном спорте. Они, в конце концов, служили этой стране, представляя её на соревнованиях, Олимпиадах, зарабатывали награды. Ну как их можно на колбасу?!
Конечно, всех жалко, и тех лошадок, которых выращивают конкретно на мясо, тоже жалко, но, всё же, нужно понимать, что всех не спасёшь, и кому-то на роду написано стать тушёнкой. Но почему тушёнкой должен стать Олимпийский чемпион?!
Наша группа не борется с мясопроизводством конины (хотя сами мы, конечно, конину не едим), мы пытаемся спасти тех лошадей, которые положили жизнь на служение человеку. В основном мы помогаем спортивным лошадям, но есть единичные случаи помощи и сельскохозяйственным коняшкам.
Может быть, мы помогали бы им более охотно, если бы их не было так тяжело выкупать. Всё же из государственной структуры выкупить животное много проще, чем у частного владельца. Цена выбраковочной лошади из спорта – 400-500$. Конечно, хозяева сельскохозяйственных лошадей продавать своих – пусть даже замученных и умирающих животных, – за такие деньги соглашаются очень и очень редко. Чаще всего они называют цены от 1000$. А мы за эти деньги можем выкупить двух спортивных лошадей, ещё и оплатить их перевозку к новому месту жительства. Приходиться выбирать: либо мы спасаем одну лошадь “из деревни”, либо двоих заслуженных спортивных животных. Как вы понимаете, чаще всего мы останавливаемся на втором варианте.
Малышка Жанна и патриарх Посейдон
Самая первая лошадь, которую спасла наша команда, была сельскохозяйственной. Лошадку звали Жанна, она была совсем маленькая – чуть-чуть больше пони, и хозяин ею таскал лес. Мне присылали видео очевидцы, как зимой, по скользкому асфальту, эта маленькая лошадка тащит телегу, гружёную лесом, в горку, скользит, падает на колени, и скатывается вниз вместе с телегой.
Я не против использования лошадей: ни под седлом, ни в сельском хозяйстве. Лошадь – это животное, которое тысячи лет помогало человеку. Но использование должно быть гуманным. А такие вещи – это перебор.
Во рту у лошади вместо мундштука была цепь, которая, естественно, травмировала ей губы. И всё это зверство происходило прямо в Минске – в частном секторе Малиновки.
Я сама живу в Малиновке и даже пару раз наблюдала эту лошадь воочию, но думала, что ничего не могу поделать. Пока однажды эта лошадь не ввалилась в какую-то яму в лесу и не разорвала себе все задние ноги в клочья. Хозяин из ямы её достал, обвязал её раны картоном (!), у лошади пошла грануляция тканей – стало нарастать так называемое “дикое мясо”. И после этого хозяин решил сдать её “на колбасу”.Как только мне об этом стало известно, я побежала к нему и попросила продать лошадку мне.
Как ни странно, хозяина устроили 500$, и Жанну мы выкупили. Неравнодушная женщина из-под Копыля забрала её к себе, где лошадь довольно быстро поправилась, хорошо ходила, никогда больше не использовалась ни для каких работ, но, из-за тяжёлой жизни в прошлом, не прожила долго – в 2018 году, спустя 4 года после выкупа, она скончалась в возрасте 26 лет.
Ещё одна лошадь, которую мы спасли из частного владения: наши ребята узнали, что к какому-то частному мяснику попала породистая кобыла. Они решили съездить, посмотреть на неё и, может быть, сторговаться и выкупить. К сожалению, они не успели – мясник уже умертвил лошадь, но оказалось, что у него остался её жеребёнок – четырёхмесячный малыш. Забивать такого, конечно, смысла мало, но тем не менее, цену мясник нам выставил, как за взрослую лошадь – всё те же 500$. Мы собрали эти деньги и выкупили его.
Та же женщина из-под Копыля взяла этого жеребчика к себе, где он и живёт до сих пор. Так как конь – молодой и здоровый, то он, конечно, иногда помогает по хозяйству, но большую часть времени он проводит на полях с другими лошадьми – ведь недавно его хозяйка приютила у себя ещё одного коня: старичка-ветерана из Ратомки.
И третья лошадь, которую наша группа выкупила из сельского хозяйства – это “дедушка” Посейдон. В 2015 году мне позвонили из колхоза под Минском и сказали, что директор колхоза отправляет всё поголовье колхозных коней на убой, в связи с сокращением хозяйства. Мы связались с директором и договорились, что мы выкупим весь табун – 33 лошади, – по выбраковочной цене. Нам дали срока две недели. Как вы понимаете, собрать 16,5 тысяч долларов за 2 недели – это нереально. Мы запустили флешмоб, мы подняли на уши все форумы, не только белорусские, но и российские, польские, украинские, литовские… Нам удалось, мы спасли 32 коня (одного в итоге колхоз решил оставить себе) – в основном, их выкупали и забирали к себе неравнодушные люди.
Из этих 32 коней один оказался уж совсем патриархом – 38 лет. У него было тавро, и нам отдали документы, в которых говорилось, что 36 лет назад этот конь поступил на службу в колхоз в возрасте двух лет.
Изначально этого коня выкупила хозяйка ветеринарной клиники из Москвы, которая забрала Посейдона в Россию и поставила его в одну из подмосковных конюшен. При конюшне деткам давали уроки верховой езды. И вот эти дети спустя полгода сообщили нам, что нашего патриарха грузят в газельку неизвестные люди. Мы стали звонить хозяйке – та не брала трубку, хозяин конюшни тоже не брал трубку…
В итоге я снова подняла бучу в интернете, мы попросили помощи у московского Общества защиты лошадей. Они подали заявление в милицию – благо, дети сфотографировали номера машины, увозившей коня. Мы использовали систему раций – приметы машины и номера были переданы всем дальнобойщикам и таксистам, и это сработало. Позвонил один водитель, который сообщил, что едет за разыскиваемой машиной. Мы попросили проследить за ней – что он и сделал. В итоге машина выгрузила лошадей под Гусь-Хрустальным, где находился отстойник при мясокомбинате. Пока доехали волонтёры Общества защиты лошадей и милиция, нашего Посейдона уже успели обрить (это делают для облегчения разделки мяса).
Как оказалось, всё было официально: нашего спасённого коня хозяин конюшни отправил на мясо, т.к. женщина, которая выкупила Посейдона, поставила его на конюшню и забыла о нём – ни разу не оплатила ни корм, ни простой.
Мы – наша белорусская команда, – собрали средства, оплатили долг Посейдона перед конюшней, и нашли ему новую хозяйку под Чеховом, т.к. из-за возраста и состояния здоровья коня перевозить на дальние расстояния было нельзя. И наш Посейдон до сих пор жив – не совсем здоров, но всё ещё на ногах, и умирать в ближайшее время он явно не намерен. Сейчас ему уже 42 года.
Всего за время существования Команды HeaRT около 200 лошадей были спасены от смерти и из неблагоприятных условий содержания, более 30 титулованных спортивных лошадей получили право на заслуженный отдых, а 50 жеребят обрели надежду на светлое будущее.
Текст: Анастасия Король. Фото: Animal.by, HeaRT
Напишите комментарий!